Вокруг голландца постоянно происходила суета: люди, торопясь с различными бумагами в руках, шныряли по полицейскому участку и вихрем крутились вокруг новоприбывших. Навязчиво задавали интересующие их вопросы, некоторые давали совершенно ненужные советы. Даниэль ощущал сильнейший стресс с момента вынужденного переезда в «Нефас». Всего пару дней прошло с момента его поимки и заключения, но вес снятых наручников он ощущал вплоть до сегодняшнего дня. Однако, не только на запястьях, все его тело было будто ослаблено оковами. Шею сдавливало, тело вместе с руками и ногами словно было обвито, и не веревками, а крепкими канатами с мастерски связанными узлами. Хотелось вырваться, закричать и отчаянно начать хватать ртом такой необходимый для жизни воздух. Разумеется, никто его больше в наручниках не удерживал, и все же, тяжкий груз до сих пор тянул его душу вниз, в небытие.
Желание говорить со своими сослуживцами он не испытывал. По этой причине, Мейер старался как можно чаще избегать любых контактов с окружающими его людьми. Как на зло, именно с момента прибытия на плечи детектива взвалили огромную стопку различной документации. Сиди, заполняй то, что тебя абсолютно, ничуть не интересует, и скучай. Понятное дело, шанса побыть одному не выдалось. Даже в прошлой жизни таких напряженных дней в участке у молодого голландца никогда не было, вздохнуть некогда, что уж тут говорить о минутах заслуженного отдыха. И нечего греха таить, ответственное отношение к работе было совсем не характерно для того, кто привык получать все сразу на «блюдечке с золотой каемочкой». Хочешь восточных изысканных сладостей, доступных только арабским принцам? Пожалуйста. Может, королевские одежды из шелка и кашемира? Никаких проблем. Все, что хочешь, только вежливо попроси у богатенького отца. Увы, в новой жизни голландца не было ни состоятельного отца, ни его денег, чуть ли не выпрыгивающих из доверху набитых зеленых карманов. Тем не менее, детектива это особо и не волновало. Лишение комфорта, это, конечно, весьма досадно, но самая главная ценность – жизнь, и она все еще оставалась в руках ее владельца.
Этой ночью, после напряженного дня, мысли детектива плыли в хаотичном порядке, одна за другой заполняли голову, не давали ему покоя, отчего сомкнуть глаза и погрузиться в желанный сон было совсем нелегко. Впрочем, ненадолго прикорнуть ему удалось, а вот погрузиться глубже в мир Морфея - нет. Сквозь сон он слышал, как в кабинете что-то начало мельтешить, хозяйничать, издавать громкие звуки. Все это безумно отвлекало от приятного времяпрепровождения. В кресле, естественно, спать было не особо удобно, но что с этим поделать, если в номер хостела сейчас возвращаться было безоговорочно нельзя. В прошлый раз, кто-то, кого молодой голландец явно не очень хотел видеть, перевернул в его комнате все вверх дном, и хозяином бы не побрезговал, будь он в тот момент дома. Ну, подумаешь, не вернул деньги некой личности за пару пакетиков со снежком, хостел-то зачем переворачивать. Поэтому, на ночь Мейеру приходилось довольствоваться тем, что у него было, а именно кабинетом и всякими прилагающимися к нему удобствами: мягким креслом и полной тишиной.
Шум заставил новоиспеченного детектива слегка приоткрыть глаза. После сего действа Даниэль заметил рядом стоящую фигуру с кружкой кофе в руках. Что-то показалось ему знакомым. Наверное, именно оттого-то он и сорвался на нидерландский, - Goed, dank u, - сонно проговорил и вспомнил, как раньше по утрам, точно так же служанки приносили ему ароматный кофе лювак. Во всяком случае, вторая фраза человека, находящегося в кабинете детектива, полностью привела Мейера в сознание. Он вяло качнулся на стуле, чуть подался вперед и локтем правой руки уперся о стол. Подпер тяжелую голову, накрыв лоб ладонью. А после, немного опухшими ото сна глазами, детектив уставился на Холдена, с которым он уже несколько раз встречался в участке.
- Это ведь мой кабинет. Могу делать тут все, что угодно, - после недолгого сна голос детектива казался хрипловатым. Для того, чтобы хоть немного привести себя в порядок, Мейер потянулся за кружкой кофе. Отпив немного, он удовлетворенно выдохнул и вновь обратился к мужчине рядом.
- Вы что, моим личными помощником решили сделаться? Вчера вот документы за мной уносили, сегодня кофе сделали. И кофе весьма недурный, кстати, - детектив устало улыбнулся.

Пока Хьюсон холодно и без единой запинки отвечал на вопрос, детектив уже успел опустошить кружку с кофе. Да, быстро. А чего ему медлить? Рабочий день уже начался, а Мейер до сих пор был сонный, с «творческим беспорядком» на голове и заспанным лицом. Хотя, вкус и запах кофе разбудили его мозг и заставили немного взбодриться, теперь голландец начал адекватнее воспринимать реальность вокруг. Он медленно и весьма заметно скользнул взглядом по рядом стоящему силуэту с идеальной осанкой. Чист, аккуратно выглажен, пусть и одет не с иголочки. Сдержанное поведение делало сержанта приятным не только внешне, но и в общении.
- Документы - не моя прихоть, - после этих слов, Мейер в каком-то удивлении вскинул бровь,
- В таком случае, я не понимаю подобной самоотверженности, - детектив тихо вздохнул и продолжил, - сержант, у меня есть руки и ноги. Если в следующий раз вас попросят мне что-либо доставить, смело говорите им, что с такой работой я могу справиться сам. Даже если просить буду я. У вас есть занятия посерьезнее, вы же не мальчик на побегушках.
Закончив говорить, голландец облизнул пересохшие губы и вновь откинулся на кресло с пустой кружкой в руке, а после бесцеремонно закинул ноги на стол.
- Хорошего вам дня, я пойду.
- И вам всего хорошего. Спасибо за кофе, еще раз. Сегодня мое пробуждение было куда приятнее, чем обычно, – сквозь лучезарную улыбку пробормотал довольный детектив. Подушечкой указательного пальца он провел по белому ободку кружки и невольно задумался о том, как же тяжело работать полицейским, нет возможности нормально выспаться, а непонятная ситуация с апартаментами доставляла только больше неудобств в его и так нелегкую жизнь. Благо, в участке «Нефаса» была небольшая частная зона: столовая, комната отдыха и душевая. И именно на душевую был нацелен Мейер после ухода коллеги. Благополучно добравшись до места назначения со всеми мыльными принадлежностями и сменной одеждой, взятой ранее из комнаты в хостеле, он погрузился под поток воды и отдался повседневным размышлениям.

***
Прошло некоторое время с их последней встречи. Детектив Мейер и сержант Холден продолжили изредка сталкиваться в участке, болтая о том и о сем, по большей части по поводу работы, конечно. Не сказать, что у них не было общих тем, скорее, не было ни времени, ни желания говорить о чем-то более интересном. Да и места не слишком разнообразные – коридор, кабинет детектива, в общем, все их встречи происходили в стенах полицейского участка. Впрочем, за короткое время они уже успели узнать друг друга немного лучше. Хьюсон оказался приятным молодым человеком и ответственным коллегой, чем, собственно, не мог похвастаться детектив, который делал все абы как. На первый взгляд сержант выступил в роли «снежной королевы» в лице мужчины: холодным и бесстрастным; Мейер почувствовал осколок льда, попавший ему в сердце. Однако, закрытость коллеги только больше подогревала интерес голландца, отсюда возникло и желание узнать Холдена получше со всех сторон. Все эти подачки в виде кофе, а также роль живого будильника поутру, не выдавали его как безразличного ко всему окружающему. Можно было принять данный жест за попытку подмазаться к вышестоящему, но провести голландца непросто, ведь он достаточно смышлен и смог бы заметить самую изощренную ложь. Что поделать, профессия вынуждает относиться ко всему с должным подозрением. Тем не менее, в сержанте Даниэль не чувствовал неискренности.

***
На календаре виднелось: "11 марта, 2021 год". Зябкий вечер.
Детектив стоял в холле полицейского участка, попивая еле теплую воду из пластикового стаканчика. Взгляд его был устремлен в окно на мрачные улицы города. Чем-то они напоминали картину из нуар-фильма: в окна настойчиво барабанил дождь, дороги поблескивали от попадающей влаги. Даниэль даже проникся нужной атмосферой загадочности, будто бы в данный момент он – это Сэм Спейд из «Мальтийского сокола», неудержимый перед своей целью: разгадать тайну известной бриллиантовой статуэтки. И вот, он, в своем классическом бежевом пальто, в начищенных до блеска остроносых туфлях, уже готов пуститься в увлекательное приключение. Не хватало только фетровой шляпы. Как бы то ни было, Мейер прекрасно осознавал то, что никакой он не главный герой из романа Дэшила Хэммета, и ни в какие авантюры не ввяжется, пока не пройдет этот чертов дождь – зонта-то у него не было. А перспектива вымокнуть до нитки совсем его не привлекала.
Детектив хотел вернуться в свой номер, проведать, как там обстоят дела. Уже больше недели прошло, неужто наркоторговец до сих пор вламывается к нему в окна по ночам, желая вернуть свой товар либо сотрясти деньги с должника? Все возможно. Он видел только два варианта развития событий. Первый - детектив возвращается в номер хостела, внезапно встречая барыгу, и неважно чем оплачивает свой долг, возможно, жизнью. Второй - спокойно завершает свой день вновь на рабочем месте. Нет, о втором варианте не могло идти и речи. В нем еще теплилась надежда на то, что в номере никого не окажется, и он сможет наконец-то выспаться в теплой и мягкой кровати. Потому что на кресло в своем кабинете он уже не мог смотреть без глубоких и тяжелых вздохов разочарования. Хоть оно и показалось ему удобным на первый взгляд, через пару-тройку дней его мнение по этому поводу поменялось совершенно в противоположную сторону. Шея тоже дала знать, что пора заканчивать спать в самых неудобных для этого состояния местах, она без конца ныла и хрустела, буквально от любого движения голландец чувствовал в области шейного позвонка пронизывающие электрические разряды.
Подумав о том, что ситуация доведена до абсурда, детектив тихо рассмеялся и прикрыл свои голубые, как летнее небо, глаза, прислушиваясь к громким каплям дождя.

Вновь открыв глаза, детектив с неудовольствием заметил, что дождь за окном только усилился. Видимо, надеялся на то, что, пока он стоит тут посреди холла, игнорируя абсолютно все, стихия успеет обойти город стороной — но не тут-то было. Стена дождя буквально заслоняла за собой все, что находилось по ту сторону окна, в том числе пустые улицы и узкие серые дороги. И в этом неприятном моменте Мейер винил только себя, ведь он именно тот, кто не посмотрел прогноз погоды и не взял зонт. Тихо выругавшись себе под нос, он поднял руку к лицу, чтобы треснуть по лбу все забывающего в наказание, но взгляд невольно упал на наручные часы, с которых во время движения спал рукав белоснежной рубашки, а далее последовал и рукав пальто. «Так поздно?» - пронеслось в его голове. Даниэль слишком увлекся, когда представлял себя вымышленным детективом из безумно интересного романа. Ах, эти прекрасные воспоминания о том, как он взахлеб зачитывался в детстве самыми разными книгами в отцовской библиотеке. Однако, даже после столь долгого выпада из реальности, дождь продолжал лить как из ведра.
Глубоко вздохнув, мужчина выбросил пластиковый стаканчик из-под питьевой воды в специальную емкость, а потом плечом облокотился о стену совсем рядом с окном. Хоть окна в участке и были надежно заперты, сильный ветер все равно умудрился пробраться в помещения, заставив покрыться гусиной кожей весь «рабочий механизм» в участке. Голландца он также не оставил незамеченным, отчего тот поежился, хоть и был одет в пальто. Приглядевшись получше, Мейер заметил в темном холле знакомую приближающуюся фигуру – сержанта Холдена. Настроение его мгновенно улучшилось, а на губах появилась легкая непринужденная улыбка. А приметив уже столь полюбившуюся кружку кофе в руках своего коллеги, он и вовсе умилился. Подобная реакция становилась привычной. Сержант навещал его в самые нужные моменты, будто бы знал все заранее, детектив мог только лишь позавидовать чуткому отношению Хьюсона к своим сослуживцам, если, конечно, он ко всем так относился, со своей своеобразной заботой.
- Снова останетесь здесь? – услышал уставший голос мужчины и в ответ вновь одарил того настолько приятной улыбкой, насколько мог.
- Нет, я уже собирался было уходить, но вот незадача – дождь начался, - пожав плечами, голландец, с огромной благодарностью во взгляде, принял кружку кофе, взявшись за нее двумя ладонями, - спасибо, - тепло исходило от кружки, приятно грея руки. Попивая ароматный напиток, Мейер вслушивался в полную тишину, она то неожиданно прерывалась раскатами грома, то вновь до отказа заполняла помещение. Вспышки молний на мгновение озаряли темный холл полицейского участка. С их помощью, хоть и ненадолго, детективу было куда проще рассмотреть немного утомленное выражение лица сержанта. Неудивительно, конец рабочего дня, Даниэль сам чувствовал некоторую тяжесть в голове. С очередной вспышкой, он поймал взглядом блик от очков рядом стоящего и неумышленно прищурился. Такая странная атмосфера. Они впервые остались тет-а-тет в нерабочее время, а разговор завести так и не смогли. Так что же мешало? Накопившаяся за неделю усталость или пресловутая профессиональная этика? Детектив решил первым разрушить ледяную стену между ними. Он обворожительно улыбнулся и заговорил в шутливом ключе, - Послушай, Холден, раз ты так добр ко мне, то приютишь на денек-другой, может быть? – голландец ненадолго позволил себе быть по-дерзки фамильярным. Улыбка все не сходила с его губ, а глаза даже заблестели, выражая непонятную, немного безумную радость. Но, вспомнив о своем положении, Мейер тут же вернулся на "вы" и переменился в лице, проговорив, - Если что, я просто шутканул, не воспринимайте всерьез, сержант, - кашлянув, добавил - этот мерзкий дождь никогда не кончится, лучше я пойду, - детектив выпрямился и отошел от стены, шагнув ближе к мужчине рядом. Всучив ему в руки кружку с остатками кофе, он поправил свое пальто, после, достал тонкие кожаные перчатки из правого кармана и надел их. Пройдя чуть дальше своего знакомого, остановился не поворачиваясь, - Всего хорошего.

В ответ на то, что его остановили, детектив усмехнулся, все еще стоя спиной к своему знакомому. Тогда он подумал, что это было весьма ожидаемо. Разумеется, никаких коварных планов он не замышлял, просто его приятно грела мысль о том, что очень скоро появится неплохая возможность кинуть свое уставшее тело на кровать, а вот на какую – свою или чужую, ему было абсолютно все равно. Поэтому, надежда не давала сделать шаг назад. Возможно, ничего и не получится, но чем черт не шутит! Голландец всегда жил по правилу «No guts, no glory», что сделано, то сделано, время не повернуть вспять, а слова уже не зачеркнуть. Однако, он хотел видеть любой результат своих действий, каким бы он ни был.
Всего на мгновение он успел подумать о том, что сержант мог ему ничего не отвечать, просто отпустить подобру-поздорову восвояси, промямлив пару слов на прощание. Может, продолжая общаться только на рабочие темы, так было бы лучше для них двоих, меньше проблем и обязательств? Не нужно будет интересоваться лишними подробностями чужой жизни, когда у самого заморочек навалом. Но пути назад уже не было, цель вывести сержанта на любую новую тему, помимо рабочей, была успешно выполнена. Стоило только повести себя необъяснимо, поиграть эмоциями, чтобы легко привести человека в состояние крайнего замешательства. Никаких специальных умений или тактики, иными словами, проще пареной репы.
Услышав упрек по поводу "шутки", Мейер с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться в самый неподходящий момент. Нет, вовсе не от того, что ему стало до жути весело, причина была куда примитивней, он просто не шутил. Детектив говорил абсолютно серьезно, хоть и выдал свои слова за некое дурачество или ребячество, как угодно. Безусловно, он хотел убрать между ними барьер, немного пообщавшись в дружеском тоне со своим недавно приобретенным знакомым, но шутить подобным образом было не в его стиле, благо, Хьюсон об этом не знал.
Развернувшись лицом к собеседнику, голландец, вновь широко улыбнувшись, поднял на него беззаботный взгляд.
- У вас какие-то проблемы, детектив?
- Вы так догадливы, сержант, - в момент их разговора голос детектива показался капельку приторным, будто тягучий гречишный мед, раздражающий рецепторы языка. Не снимая перчатки, он с легкостью поправил упавший на лицо локон вьющихся волос.
- Точнее раз уж я все равно теперь знаю об их наличии, - Мейер еле заметно поморщился. У него совершенно точно были проблемы, и самой главной проблемой, пожалуй, являлся новый город. Человеку свойственно приспосабливаться к окружающей его среде, как бы то ни было, детектив уже провел некоторое время здесь и до сих пор чувствовал явные неудобства. Он был бы совсем не против с кем-нибудь ими поделиться, только дай возможность, ведь сам уже очень долго не общался вот так по душам. И голландец, возможно, мог бы излить все свои чувства Холдену, поплакав в жилетку, да только они не были знакомы настолько близко, тем более должность не позволяла. Он предпочел умолчать о своих проблемах, чтобы лишний раз не вспоминать неприятное и не грузить коллегу. Уверенность в том, что они поболтают на темы куда более захватывающие, не оставляла молодого мужчину.
- Чего это мы все обо мне говорим… вы ведь тоже не просто так здесь остались, домой не уходите, а в рассказы про вашу занятость я не поверю, - склонил голову набок и посмотрел ему прямо в глаза, - быть может, скучаете один? Я бы с удовольствием составил компанию, если вы не против, - вновь эта слащавая улыбка показалась на губах детектива, но куда более наглая, даже вызывающая. Поведение же его оставалось непринужденным: говорил естественно, не запирая себя какими-то нелепыми рамками, но, то самое "вы" его просто выбило из колеи. К чему формальности, раз рабочее время давно кончилось?

Мейер был рад подобному развитию событий. Ах, разумеется, он с самого начала был уверен в своем успехе. Ну не замечательно ли? Очередной раз потешил свое самолюбие, выбил себе теплое мягкое место для сна, да еще и получил прекрасную компанию на вечер в лице всегда приятного для общения сержанта. Наверное, детектив в данный момент был на седьмом небе от счастья, но, несмотря на весомую причину для радости, выражение его лица все равно оставалось неизменным, а улыбка и вовсе не стиралась с губ. Как была масляно-слащавой до одури, такой и осталась. Не сказать, что это его красило, но явно придавало определенный шарм и, наверное, некоторую настороженность для окружающих. Скрывать за мимолетными улыбками свои эмоции уже вошло в привычку, и они не были лицемерными или намеренно лживыми, скорее, таким образом детектив старался отгородить себя от людей особо впечатлительных. Голландец предпочитал сперва проверить человека на вшивость, а уж потом принимать различные решения, заводить с данной особой какие-либо отношения, будь то дружеские или деловые, либо не заводить. И улыбка всегда была неотъемлемой частью проверки, без нее, конечно же, никуда.
- Не могу отказать себе в удовольствии сделать вас своим должником, - Мейер совершенно не понимал, о чем говорил сержант. Он лишь подумал о том, что с него и взять-то было нечего. Руку и сердце, разве что, но кому оно надо. Вообще, детектив не любил быть должником. Мало ли, что взбредет в голову его новому знакомому. Голландец, повидавший многое в своей прошлой жизни, чьи-то холодные трупы под покровом ночи прятать больше не хотел, уж больно тяжело таскать человеческие туши тем более мертвые. А платить по счетам так и вовсе не терпел, не его стиль ввязываться во всякие сомнительные делишки, подставляя под удар свою собственную голову, не имея никаких гарантий на безопасность, он предпочитал всегда выходить сухим из воды, да еще и с видимой пользой. Впрочем, что мог попросить сержант? Они практически не знали друг друга, так, перебрасывались парой сухих фраз каждый день во время работы. Поэтому, в данный момент Хьюсон мог попросить только оставить его в покое и не приставать не с самыми тактичными вопросами, а еще поинтересоваться, может ли детектив стереть осточертевшую улыбочку с лица, уж больно она была ядовита. Да, пожалуй, отличный вариант для него, пока эта бесконечная наглость со стороны Даниэля не зашла слишком далеко.
Мейер чуть не просверлил взглядом спину уходящего в темноту, с точностью повторив фразу мужчины, - Встретимся на улице, - но, уже с другой интонацией, тихо утверждая, будто говоря это самому себе. Немедля, он направился к выходу из полицейского участка, через несколько мгновений оказавшись на безлюдной улице. Неприятная, довольно жуткая атмосфера. Взглянув на пару одиноких фонарей поодаль, голландец даже невольно вздрогнул. Не по себе. Ему не нужно было долго находиться вне помещения для совершенно точных выводов - погода была явно не для долгих прогулок. Морозно, несмотря на время года. В этот день детектив оделся не по погоде: замочил ботинки, пальто хоть выжимай, мокрые от дождя пряди светлых волос прилипли к коже лица, позволяя каплям спускаться дальше по скулам, а затем шее. Несобранный, неорганизованный, где твой зонт? Или твоя голова, ведь ты не встал под козырек! Все-таки, уже не важно, совсем скоро он благополучно дождался запыхавшегося сержанта. Какое совпадение, у того точно так же не оказалось ничего полезного, чем можно было бы прикрыть бедную голову от дождя.
На первый взгляд, квартира Хьюсона показалась детективу милой. Вероятно, такое ощущение создавал резкий переход из места прохладного в место более теплое, что, разумеется, куда приятнее, никому не хочется трястись от холода под дождем. Но, отнюдь не нагретое, как выяснилось далее. Небольшая светлая квартирка. Вылизана дочиста, ни пылинки. Опять, неудивительно. Неужто вы во всем так педантичны, сержант? Вещи на своих местах, все сложено по полочкам вряд. Детектив и вовсе рассмеялся бы, заметив где-нибудь еще и нумерацию. Дополняя и без того красочную картину, он приметил, что квартира слишком схожа с характером своего хозяина. Но, было в его апартаментах чуть-чуть... неуютно. Несмотря на проживающего и все его вещи, квартира все равно казалась пустой, необжитой. Хотелось задать вопрос, нравится ли Холдену здесь спать и есть, но он промолчал, вдруг не так поймут, а грубым в гостях быть нельзя ни в коем случае.
Отогревшись, скоротав время за непринужденными вечерними беседами и прочими повседневными делами, большая стрелка часов в гостиной надвинулась на возвышающееся над всеми "12". Мейеру выделили мягкий и, судя по реакции сонного детектива, весьма удобный диван. Незачем скрывать, он рассчитывал на кровать, но это было бы верхом дерзости, сгонять хозяина дома со своего лежбища. Этой ночью его все более чем устраивало. Приятный на ощупь плед, который не хотелось выпускать из рук, удобная большая подушка. Не будь атеистом, голландец бы помолился, поблагодарив всевышнего за столь приятное место для сна. Сравнивать рабочее кресло с диваном в доме своего коллеги он не мог, совершенно разные поверхности, как небо и земля. И да, детектив, кажется, сейчас точно чувствовал себя на небе. Точнее на плавном и пушистом облачке. Удачно разложив все свои мысли в голове по нужным коробочкам, мужчина погрузился в сон.
Новым утром он уже почти-почти поверил в бога, религию, и прочее набожное. Проснулся, спокойно двигая головой и не ощущая боли, еще и с отдохнувшей после неудобного кресла спиной. Диван – не особо королевское место, но, пожалуй, большего он и не желал. 7:05. Детектив нехотя поднялся с чертовски приятного для сна дивана, затем в некой прострации поплелся в ванную комнату. Судя по всему, его ну очень добрый коллега еще беззаботно посапывал в собственной постели, что Мейеру было только на руку. Раз уж взять с детектива взамен было нечего, после душа он решил немного похозяйничать на кухне, отблагодарив сержанта за восхитительный сон вкусным завтраком в постель. А что? Отличное начало дня, между тем, да и долг тут же пропадет. По крайней мере на то он надеялся.
В детстве голландец обожал на завтрак сладкие блины. И, пожалуй, это лакомство – одно из немногого, что умел готовить мужчина. За него всегда все делали другие, так что, не было и желания научиться готовить что-то более интересное. Замешав нужные ингредиенты, он отправил тонкий слой теста на сковороду, не очень ловко ей орудуя. Да, повар из Мейера был такой себе, немного неумелый. Кухню не перепачкал, и то хорошо. Через непродолжительное время на тарелке оказалась увесистая стопка блинов. К сожалению, не найдя ни сиропа, ни фруктов в холодильнике сержанта, ему осталось заварить только кофе. После совсем нехитрых манипуляций, готовый завтрак виднелся в комнате Холдена на прикроватном столике. Вместе с завтраком рядышком лежала короткая записка: «В благодарность за прекрасное утро». Сам детектив в это время, мельком поглядывая на спящего коллегу, распахнул шторы, впустив мягкий, тусклый свет, заполняющий помещение. И, дабы не мешать пробуждению, не спеша покинул комнату.

Утро у детектива выдалось удачным: достойное лежбище своим комфортом дало полностью восстановить почти иссякшую радость жизни и бодрость, даже его лицо приняло здоровый цвет с небольшим румянцем на щеках. А может, это был результат после ливня – небольшой жар. Даже если это было так, сегодня он чувствовал себя лучше всех и, если бы мог, с удовольствием похвастался перед кем-нибудь настолько прекрасным утром. Замечательным оно было еще потому что, заходя в комнату хозяина квартиры с целью занести завтрак в постель, Мейеру удалось запечатлеть в памяти безмятежное спящее лицо сержанта. В рабочее время он был весьма привлекателен всей своей статностью, холодностью и отрешенностью. Тонкие, изящные черты лица, бледная, как чистое полотно художника, кожа, всегда серьезный взгляд: сержант целиком и полностью отвечал его вкусам и пристрастиям. Но, увидев его сопящего, мирно обнимающего подушку, мужчина, вместо должного изумления, почувствовал некий трепет в груди. Иными словами, он воспылал желанием позаботиться о спящем, особенно, когда наконец увидел его без очков, в повседневности придающих строгость еще пуще. Первым делом он приметил его длинные ресницы, за очками они были не видны. И если не понимание того, что нужно было дать возможность сержанту проснуться в привычной для него обстановке, ведь медленно подходит время работы, голландец бы отказался от идеи впустить свет в комнату спящего, наоборот, он бы наглухо задернул шторы, чтобы ни один утренний надоедливый лучик не смог проникнуть в помещение, поправил непослушное одеяло, так и норовившее сползти с плеч мужчины, еще и чмокнул бы в макушку для более спокойного сна, но потом подумал, что это уже слишком даже для него.
Что ни говори, вместо всего надуманного Мейер тихой спокойной походкой уже вышел из комнаты Холдена. Вместе с собой детектив принес в квартиру коллеги неудавшееся бульварное чтиво, нашел ранее на столе своего кабинета в полицейском участке. Видимо, осталось от прежнего владельца. Это, конечно, не то, что привык читать мужчина, но вполне сгодилось для того, чтобы скоротать время в ожидании пробуждения хозяина квартиры. Однако, ничего из прочитанного он даже не запомнил, его больше занимали собственные мысли, а не бред вульгарного писаки. Думал он о многом: не примет ли за грубость мужчина в соседней комнате то, что гость слегка похозяйничал на его кухне, да еще и бесцеремонно, ни о чем не спрашивая, воспользовался чужой ванной комнатой? Да, разумеется, готовый завтрак - это обыкновенный добрый жест, и попытка поблагодарить за гостеприимство, и все же, не стоило недооценивать реакцию сержанта, они еще слишком мало знали друг друга, чтобы делать точные выводы. Мейер прекрасно понимал, что каждый дом – отдельный закрытый мир с существующими законами и правилами поведения, поэтому, если гости и приходили со своим уставом, то могли показаться более чем невежественными. Благо, детектив больше ничего не трогал и вел себя крайне осторожно в квартире своего коллеги.
Несмотря на первое впечатление "уюта", его отношение к апартаментам довольно быстро поменялось. Быть может, на то повлиял домашний вид разгуливающего рядом мужчины в майке и штанах? Сам голландец уже давно успел облачиться в классический белый костюм с голубой рубашкой, оставив однобортный пиджак мирно висеть на спинке стула на кухне. Забыл, когда менял его на фартук, готовя блины. Детектив осторожно поглядывал то на страницы скучной книги, то на вызывающего живой интерес, снующего рядом сержанта, он впопыхах приводил свой внешний вид в порядок. Жаль, Мейер не отказался бы посмотреть на своего коллегу с растрепанными волосами и сонным лицом чуть дольше, такое зрелище было ему доступно впервые. Тем не менее занятное представление было недолгим – Холден, уже весь подобранный, любезно пригласил позавтракать вместе, и конечно же, детектив просто не мог ему отказать. Ничего не озвучив в ответ на его предложение, он двинулся следом на кухню. Первым делом его взгляд упал на практически нетронутую стопку блинов. Почему она здесь? Даниэль рассчитывал на то, что мужчина полакомится завтраком в своей уютной постели, неужто зря старался. Он еле заметно поджал губы. Немного взгрустнулось. Но тут же подумал о том, что, если бы не эта неожиданная ситуация, он бы не смог провести утреннюю трапезу на пару с сержантом. Данная мысль тут же рассеяла всю резко нагрянувшую печаль. Мужчина достал вторую кружку и внимательно осмотрел ее. Она напоминала ту, что приносил ранее Холден по утрам. Губы невольно растянулись в улыбке. Дежавю.
В медленном темпе, налив уже давно остывший кофе, детектив вальяжно уселся на стул, повернул торс полубоком и свободную руку уместил на спинку стула с висящим пиджаком, еще и закинул ногу на ногу. Он поднял глаза на сержанта, взглядом приглашая его присоединиться и сесть за стол, вдобавок широко улыбнулся, обнажая свои белоснежные зубы. Как бы забавно не прозвучало, сейчас они были похожи на молодоженов, встречающих свое первое утро вместе.